Юстас Палецкис
Жизнь
Путешествия

Путешествие в детство и юность

Эта книга принадлежит перу литовского поэта и публициста Юстаса Палецкиса — видного общественного и государственного деятеля, Героя Социалистического Труда. Сын кузнеца, в юности печатник и плотник, затем учитель и журналист в буржуазной Литве, Палецкис приходит в ряды революционных борцов за дело народа. В течение почти 30 лет он являлся председателем Президиума Верховного Совета Литовской СССР и заместителем Председателя Президиума Верховного Совета СССР. Самые волнующие события этой большой жизни, встречи с руководителями партии и правительства, деятелями литературы и искусства, впечатления от поездок более чем в 50 стран всех континентов ярко показаны автором на широком историческом фоне.

ПОСЛЕ ОККУПАЦИИ — ВЛАСТЬ СОВЕТОВ

Тут же стоял пулемет, над которым склонился немец. Хотелось скорее пробежать, но один военный, наведя на меня свое ружье, потребовал по­дойти к ним. Пришлось подчиниться и перейти улицу.

Когда я приблизился, немец, оглядывая меня, чтото спросил, но я не понял. Тогда какойто молодой человек, на­верное переводчик, сказал, что военный спрашивает, не красноармеец ли я. На мне был плащ, под которым видне­лась гимнастерка защитного цвета, на голове — фуражка военного образца да еще со следом от кокарды, которую я носил в 1917 году, находясь на службе в гидротехническом отряде. Но, прежде чем я успел ответить, этот же молодой человек, взяв у меня изпод мышки книгу и увидев грамма­тику, сказал немцу, что я ученик. Тот махнул рукой и при­казал поскорее уходить. Дальше без препятствий добрался до дома, где мать уже оплакивала меня как погибшего.

А людей в эти дни погибло много. Передовые части «же­лезной дивизии» и ландесвера были укомплектованы из са­мых отчаянных головорезов, ненавидевших большевиков и Советскую власть. Едва захватив Ригу, они убили тысячи людей, главным образом рабочих. Расстреливали без раз­бора всякого, кто казался подозрительным. И в последую­щие дни достаточно было самого простого доноса, чтобы рас­стрелять человека без всякого на то основания.

Несколько батальонов латышской буржуазной армии во­шли в Ригу на второй день после оккупации города немцами. Фактически власть находилась в руках немецкого коман­дования, а Ниедра и его министры служили только ширмой для прикрытия возрожденного германского господства.

Никогда не забуду жуткой картины, которую я видел в эти первые дни после захвата Риги, проходя по мосту через Даугаву. Проезжало несколько больших возов, наполнен­ных трупами убитых. Трупы были наложены штабелями, словно дрова. Руки, ноги, головы свисали с телег и тащи­лись по земле... Эта жуткая процессия была, вероятно, ус­троена для устрашения революционной Риги.

При первой возможности я попытался найти когонибудь из товарищей, работавших в редакции или в руководстве Ли­товской секции компартии. Но Яблонските кудато исчезла, не нашел и Забуры. Лишь через некоторое время встретил Багдонавичюса. Он был потрясен и напуган случившимся, / говорил, что теперь нет никаких перспектив для деятельности, надо подождать, когда установится   более нормальное положение.

Потом я узнал, что Багдонавичюс переселился в Каунас, там открыл мастерскую обуви и при ней обувной магазин. Как выяснилось много лет спустя, Яблонските в Литве вто­рично вышла замуж за помещика. А Юозас Забура уехал в Шяуляй и работал в книжном магазине Л. Якавичюса.

Много разнообразных чувств и мыслей обуревали меня в это время. Уверовав в правильность советского пути, я глу­боко переживал поражение. А тогда нам казалось, что Со­ветская власть будет ликвидирована не только в Прибалти­ке, но и в России. Буржуазные газеты ежедневно приносили разные сенсационные новости из Советской страны. В них преподносилось то, что радовало сердца отъявленных ре­акционеров, что служило затуманиванию сознания народа. Изо дня в день повторялись сведения о разрухе, голоде, о за­говорах и восстаниях, о «красном терроре» и поражениях на фронтах Советской республики. Много раз появлялись теле­граммы о свержении Советской власти какимито генера­лами, эсерами или меньшевиками. Но Советская власть дер­жалась!

Всетаки среда не могла не оказывать на меня своего вли­яния. Особенно позднее, когда стали выходить газеты раз­ных партий, именовавших себя социалистическими. Эти га­зеты воздерживались от явно неубедительных измышлений о Советской стране, подчеркивали свою революционность. В то же время они печатали много статей, в которых извра­щались политика Коммунистической партии, основы и прак­тика Советской власти. Такие статьи, авторами которых были порою известные деятели, профессора, писатели, сеяли сомнения в душах людей, недостаточно подкованных теоре­тически, не имеющих тесной связи с рабочим классом.

Я сделал вывод, что надо и мне углублять свои теорети­ческие знания. Некому было дать мне дельный совет, под­сказать, и я стал искать ответ на все жизненные вопросы в книгах. Казалось, что этот ответ должна дать философия. Приобрел несколько книг по философии, но они принесли мало пользы.